АМНИСТИЯ 1953 ГОДА
В городе Лермонтове я встретился с супругами Кузнецовыми - Александром и Ириной. Оба заядлые туристы и просто любознательные люди, для которых трагедия на перевале предмет глубоких раздумий. Александр был учеником Семена Золотарева, и много что интересного рассказал.
Архивное фото: семилетний Саша Кузнецов недавно приехал в Лермонтов. ФОТО из семейного архива Кузнецовых
- Мне хотелось бы немного посвятить вас в те времена, - начал Александр. – Наша семья жила в Томске. А в 1953 году, вскоре после смерти Сталина, моего отца, военного строителя, направили в Лермонтов на возведение уранового комбината. Мне, семилетнему, очень запомнилась та поездка. Тогда по амнистии выпустили множество зэков. Они тоже ехали поездами, а поэтому все пассажиры в купе сидели взаперти. И вот картина через окно: на некой станции идет по перрону такое чудо – блатной. Невысокий. На нем узбекский халат, подштанники и шлепанцы. За ним два здоровенных мужика. Одеты тоже ужасно. А четвертый в женской комбинации за ними скачет. И у него 3-4 торта в руках. Потом уже в Лермонтове я насмотрелся на этих зэков, их на работы водил конвой с автоматами, с собаками. Заключенных здесь было где-то до двух тысяч.
- Они на урановых рудниках работали?
- Нет. Там взрывчатка и шахты сквозные. Они могли уйти со взрывчаткой. Зэки просто строили город, как бесплатна рабочая сила. Когда мы прибыли, здесь было несколько домов, лагерь для заключенных, да Второафонский монастырь, в котором обустроили первую в городе школу. В ней и начинал учительствовать Золотарев. Ранее монастырь славился тем, что в нем продавали светящиеся краски из местных смол, радиоактивные. Писали светящиеся иконы – очень страшная вещь! Но про опасность, конечно, не знали.
Семен Золотарев третий слева в первом ряду. Школа в Лермонтове 1954г. ФОТО из семейного архива Кузнецовых
- Что сейчас с урановым комбинатом?
- С развалом Союза там перешли на выпуск удобрений. А в советские времена Лермонтов был секретным городом. Даже в телефонном разговоре запрещалось упоминать его название.
- Раньше я занималась спортом, - рассказывает жена Александра – Ирина. Если мы приезжали на соревнования в какой-то город и селились в гостиницу, где есть иностранцы, нам, лермонтовским, запрещалось выходить из номеров. А спортсмены, например, из соседнего Пятигорска, пожалуйста, могли свободно гулять. Если иной шахтер из Лермонтова выпьет, похулиганит в каком городе, милиция была обязана сразу его отвезти в Лермонтов и передать своим коллегам.
- Стало быть, в Лермонтов на работы принимали людей только очень проверенных?
- Конечно! Все они проходили через жесткое сито, особенно люди, прошедшие войну. И будь у Золотарева в биографии что-то не так, с ним бы сразу разобрались.
- А как-то сейчас с оглядкой на те времена можно предположить, что Золотарев был тайным сотрудником и, может быть, в этом закрытом городе врагов выслеживал?
- Вполне возможно, что он был комитетчиком, - говорит Александр. – Но в то же время он несколько странно для той поры показывал нам историю войны. Война тогда подавалась, как череда наших громких побед и запрещалось говорить о тяжелых поражениях, котлах, о наших пленных. А Золотарев про это рассказывал и поучал нас: «Ребята, нужно быть накачанными, здоровыми, ловкими, тогда вам и стране эти беды угрожать не будут».
1958г Школа в Лермонтове. Семен Золотарев крайний справа. ФОТО из семейного архива Кузнецовых
ПОЧЕМУ СЕМЕН ПОМЕНЯЛ ИМЯ
- Про свою войну Золотарев не говорил?
- Я помню только, что был у него на войне товарищ Саша. То ли Золотарев ему жизнь спас, то ли наоборот, и тогда они поменялись именами. Поэтому Семен представлялся всем Александром. Так было принято. Люди менялись даже фамилиями. Я знал армянина Гаврилова с подобной военной историей.
- Золотарев, вы сказывали, прямо рвался в тот последний поход на Северный Урал.
- Да. Это я знаю от моего брата покойного. Брат старше меня на пять лет, и Золотарев с ним и другими старшеклассниками в походы ходил. Однажды и я в году 1958 –м с ними в поход попал недели на полторы. Впечатления самые яркие. Золотарев там все организовывал по-военному. Армейские гимнастики: советская, немецкая. Метание ножей. Вечером у костра гитара, песни. Золотарев был очень веселым, подвижным, но имел некую странность. Мог минут на 20, на полчаса сеть, уставившись в одну точку, глубоко задуматься и от всего отключиться.
Мой брат Алик и его два друга Рысухин и Митрохин как-то близко с Золотаревым сошлись. Однажды он им сказал в доверительном разговоре, что ему очень надо в горы Северного Урала, и он теперь с нетерпением ждет каких-то писем.
ОН ШЕЛ ЗА ТАЙНОЙ
- 1 сентября 1958 года, - продолжает Ирина, - одноклассник моей мамы с друзьями встретили случайно на вокзале в Новосибирске Золотарева. Тот был с рюкзаком. Тогда же Золотарев сказал ребятам «А я на Урал, наконец-то, иду в этот поход». Рассказывают, что Золотарев тогда ездил к Виталию Абалакову. (Братья Абалаковы Виталий и Евгений легендарные альпинисты. Их судьбы сложные и загадочные. Виталий к тому же химик, изобретатель. Возможно, тем он и был привлекателен для Золотарева? – Н.В.).
Ирина Кузнецова спортсменка, комсомолка, красавица из города Лермонтова 60-е годы. ФОТО из семейного архива Кузнецовых
- Я помню прекрасно, - вступает в разговор Александр, - когда осенью 1958 года Золотарев приехал из Сибири, он весь горел предстоящим походом на Северный Урал. Он говорил: «Ребята, я жду писем. И мы едем на Урал! Мы едем! Договорился! Мы там все пробили. Жду сообщений, когда они смогут поехать. Это абсолютно точные данные». Но он не говорил, от кого ждет писем. Не отвечал прямо на вопросы: зачем ему так надо в этот поход, лишь загадочно интриговал: «Это секрет. Вот вернусь, я вам все расскажу. Услышите обо мне. Ребята, это все перевернет мир! И все будут о том говорить». Он шел за какой-то тайной, за каким-то открытием. Это точно.
- А разговор был про зимний поход?
- Да. Они собирались именно после Нового года. Дальше он всем нам рассказывает: «Ребята, получил письма. Еду!». Но директор его не отпускает. Между ними скандал дикий был. Ну и, в конце концов, Золотарев уволился. А где-то в середине декабря, если не ошибаюсь, он уехал. И только весной мы узнали, что Золотарев погиб. Школа гудела. Пошли толки, что кто-то убил туристов. Тогда директор Виктор Павлович запретил вообще все разговоры на эту тему.
ОТ АВТОРА
Эти воспоминания Кузнецовых, скорее всего, нам указывают на то, что никаким «подозрительным типом» Золотарев не являлся. Он явно служил в особо секретных частях еще во время войны и по этой же линии был направлен в закрытый Лермонтов. А потому и путался в своей вымышленной военной биографии. В противном случае с такою путаницей его в секретном городе скоро бы изобличили. И то, что Золотарев рассказывал ребятам о войне преждевременную правду, опять же говорит о том, что он не боялся соответствующих органов по причине, надо думать, принадлежности к оным.
А вот за какими тайнами (которые перевернут мир) Золотарев так рвался в тот роковой поход, это пока загадка.
PS. Публикуем школьные фото Семена Золотарева и будем рады, если кто-то из бывших учеников узнает себя в компании с нашим героем.
